Большие проекты: транс-Евразийский пояс «Razvitie»

19.01.2015 | Автор: eRazvitie

Наиболее серьёзные прорывы в развитии отдельных стран, да и цивилизации в целом, всегда были связаны с какими-то мегапроектами: вспомним хотя бы «Ленд-лиз», БАМ или любую из космических программ 50-70-х гг. прошлого века. В современной истории можно выделить проект устойчивого развития (с вытекающей из него альтернативной энергетикой) или, например, «Новый Шёлковый Путь». Еще один мегапроект обсуждается в настоящее время в России – это Транс-Евразийский пояс «Razvitie», который, как полагается, способен подхлестнуть технико-экономическое развитие нашей страны. Мы побеседовали с одним из идеологов данного проекта – методологом Юрием Громыко.

– Что представляет собой этот проект?

Речь идет о формировании инвестиционно-экономического пространства нового типа, смысл которого состоит в том, чтобы на территории России, включающей Западную Сибирь, Восточную Сибирь и Дальний Восток, совместно с Западной Европой создать центр генерации общественного богатства на основе дружественных, добрососедских, взаимовыгодных и, прежде всего, торговых обменов с Китаем. Фактически речь идёт о появлении на территории Евразии ещё одного, помимо Китая, технологического полюса. Важнейшим здесь становится вопрос о создании производственных наукоёмких активов нового типа и их размещении на инфраструктурах следующего поколения. Эти инфраструктуры, определяющие в широком смысле транспортировку необходимого количества качественных ресурсов (энергии, информации, материалов, технологий), становятся важнейшим фактором производства и формирования новых поселений и городов.

– Следует ли рассматривать проект «Razvitie» как альтернативу Новому Шёлковому Пути?

Пояс «Razvitie» является принципиально новым геоэкономическим, геополитическим и геокультурным концептом. Он отличается от понятий «страновой мост» и «коридор развития», которые в этот концепт просто интегрируются. Геоэкономическая новизна состоит в формировании нового полюса генерации общественного богатства, заметного на фоне имеющихся мировых экономик. Геополитический аспект предполагает создание новой формы международного сотрудничества в стратегическом планировании и неоиндустриальном освоении значительных территорий. Наконец, геокультурный аспект заключается в проявлении евразийского мировоззрения, основанного на диалоге цивилизаций.

Безусловно, данный подход позволяет заново активировать идею Великого Шёлкового Пути, но не только как транспортной магистрали, а, прежде всего, как коммуникативной суперинфраструктуры взаимодействия разных государств, разных религий и разных цивилизаций.

Следует отметить, что толчком к постановке вопроса о страновом мосте или, как его называют китайские геополитики, «континентальном мосте» явилась конференция, прошедшая 7 мая 1996 года в Пекине, участие в которой приняла группа американского экономиста Линдона Ларуша. Именно на этой конференции прозвучали идеи коридора развития. Позднее они были развиты в целом ряде интереснейших работ Джонатана Танненбаума.

По данным американской исследовательницы Кэти Вулф Браус, впервые понятие евразийского континентального сухопутного моста стал использовать в своих работах Кацухиде Нагаяма. Сама исследовательница предлагает также использовать метафорический термин Железный Шёлковый путь (связанный с прокладкой железных дорог), который ею был предложен для инициатив Правительства и Президента Республики Корея. Но именно в работах Танненбаума термины «страновой мост» и «коридор развития» были наполнены инструментальным смыслом.

Американскими официальными геостратегистами идея коридора развития была сразу же интерпретирована как попытка Китая начать территориальную экспансию за границами Поднебесной, стремление овладеть всем континентом и сделать китайскую экономику, обладающую огромными резервами роста, доминирующим центром логистических связей. При этом китайские геостратегисты и логистические группы предложили развивать, прежде всего, идеи южной ветки странового моста от Китая в Европу (при опоре на железные дороги) через Казахстан, Узбекистан, Туркменистан, Иран, Ирак, Турцию. Безусловно, развитие только этого направления ослабляло бы Транссиб как важнейшую российскую транспортную инфраструктуру связи Европы и Дальнего Востока. Но начавшаяся в Ираке война сделала разговоры о Южном Шёлковом железном пути преждевременными. Возможно, сейчас, после вывода американских войск из Ирака, идея Южного Шёлкового пути может начать обсуждаться заново.

Что касается России, то она заинтересована в развитии и модернизации двух направлений странового железнодорожного моста – одного от Урумчи через Алматы на Астану, Петропавловск и Екатеринбург и второго – на основе Транссиба. Модернизация Транссиба потребует также использования БАМа и построения тоннеля или моста, соединяющего Сахалин с материком для выхода на Хоккайдо и включения Японии в железнодорожные перевозки по БАМу и Транссибу.

– То есть Транс-Евразийский пояс «Razvitie» – это, по сути, попытка сохранить Транссиб и найти достойный ответ китайскому проекту?

Предпосылки появления коридора «Razvitie» лежат гораздо глубже – одной из них, мы полагаем, является поиск способов выхода из продолжающегося мирового финансово-экономического кризиса. Связан он с условиями перехода к новому техно-промышленному укладу, структура и наполнение которого остаются не до конца понятными представителям крупных финансовых групп, инвестиционных компаний, частному капиталу. Тем более что остаются скрытыми форма и способ прикрепления технологий нового техно-промышленного капитала, новых индустрий и новых отраслей промышленности к конкретным территориям. Где и что будет создаваться, и как это будет развиваться?

Вместе с тем территориализация нового технопромышленного уклада – это важная конкретизация целей правительства, связанных с решением создавать новые индустрии и новые сферы занятости. Крупный иностранный и национальный капитал независимо от желаний государственных деятелей двинется туда, где норма прибыли будет наибольшей, а политические риски – наименьшими. Поэтому переход к новому технопромышленному укладу на основе территориализации принципиально новых технологических, управленческих и социо-культурных решений является вызовом времени. И мы сегодня готовы работать над тем, чтобы приблизиться к созданию «строительной площадки» с подобными условиями.

Для нас важно осуществление одновременно двух задач – модернизации на основе новейших технологий промышленных производств, которые есть в стране, а также создания совместно с зарубежными партнёрами технологических систем, которых пока никто производить не может – с ориентацией на новые формируемые рынки. Важным шагом в этом направлении является создание архитектуры Транс-Евразийского пояса «Razvitie» на основе транспортных и энергетических коридоров. Это нужно не только для того, чтобы облегчить таможенные барьеры для торговли и обмена имеющимся ассортиментом продукции между государствами, но и чтобы запустить новую, согласованную между участниками нового Союза, масштабную индустриализацию на основе советского и мирового опыта по производству принципиально новых товаров, услуг, технологий, исходя из понимания тех реальных процессов, которые сегодня происходят в мире.

В рамках пояса «Razvitie» предполагается выделить зоны, на которых будут создаваться индустриально-промышленные системы, инфраструктурные решения, формы поселений, которых не существует в настоящее время нигде на земном шаре, и которые задают следующий шаг развития возможностей человечества. К работе на этих экспериментальных «футурозонах» могут быть приглашены исследователи, разработчики, архитекторы, у которых есть заслуживающие внимание сумасшедшие идеи прорыва человечества в будущее, которые пройдут через самую требовательную и серьёзную комплексную экспертизу. С этой точки зрения, Транс-Евразийский пояс может стать формой мобилизации системной промышленности и практико-ориентированных проектных разработок Евросоюза.

Транс-Евразийский пояс «Razvitie» должен быть основан на опережающей, а не догоняющей индустриализации. Мы заинтересованы в создании, прежде всего, принципиально новых, прорывных технологий, формирующих инфраструктуру следующего техно-промышленного уклада – термоядерную и солнечную энергетику, наноматериалы, лазерные станочные агрегаты, космические двигатели, биофотонические системы, системы транспорта на магнитном подвесе. Речь идёт о мультитехнологических узлах, соединяющих в своей организации 3, 4, 5 новых открытий. В научных центрах на постсоветском пространстве – в Республике Казахстан и России – есть решения по всему спектру подобных направлений. Но постсоветская практико-ориентированная наука, имеющая экспериментальные решения, в силу институциональной отсталости промышленных систем и разрушения проектных и прикладных институтов сегодня ещё больше, чем советская наука, оторвана от крупносерийного производства. Поэтому необходима интеграция российских и казахстанских научных разработок и институциональных систем западной промышленности будущего. Примером таких институциональных систем является, например, сетевое объединение инновационных промышленных групп «Fabbrica del Futuro» (Италия). Именно в контуре подобных инновационных групп могут определяться условия превращения новых технологических решений науки в конечные технологии «под ключ», вставляемые в деятельность любых корпораций в соответствии с технологическими стандартами.

Самое важное, что Транс-Евразийский пояс «Razvitie» создаётся под наши собственные требования, когда нам необходимо развивать в большом пространстве страны с небольшим числом населения, которое должно быть стимулировано к росту численности семей. Это совершенно иной тип движения в будущее, чем опора на естественный огромный прирост населения Юго-Восточной Азии. И для реализации подобных проектов нам, конечно, необходима масштабная сеть международных экспертов – сверхкомпетентов.

– По-видимому, наличие такого экспертного сообщества – далеко не единственное условие для начала успешной реализации проекта?

Конечно. Чтобы двигаться в будущее, необходимо иметь видение и «длинную волю». Пояс «Razvitie» – тому не исключение. При этом при прорисовке архитектуры Транс-Евразийского пояса речь должна идти о долгосрочных инфраструктурных проектах освоения территории на основе транспортной, энергетической, информационной инфраструктур, а также инфраструктуры транспортировки воды. Долгосрочность подобных масштабных проектов не должна допускать повторения социалистического «долгостроя» с резким удлинением сроков и удорожанием строительства по ходу его осуществления. Напротив, должны выделяться такие единицы проектного продвижения, при которых прибыль может извлекаться ещё до завершения всего проекта. Элементарным примером такого подхода является установка гидротурбины, начинающей производить электроэнергию ещё до окончательного завершения строительства плотины.

Для увеличения отдачи инвестиций, вкладываемых в создание инфраструктур пояса «Razvitie» не менее важным является «каскадный» способ продвижения от одной инфраструктурной единицы к другой. Это означает, что надо сформировать такую форму производственной мыследеятельности, которая может переноситься с объекта на объект. Ведь, например, хорошо известно, что уникальный коллектив, создававший один из крупнейших тоннелей на БАМе, после завершения строительства оказался без работы, и именно этот обрыв в его деятельности не позволил капитализировать созданные уникальные компетенции тоннелепроходчества.

– С чего предполагается начинать проектирование архитектуры Транс-Евразийского коридора?

Прежде всего, с новых типов и форм организации поселений, домохозяйств, молодёжных городов, которые будут образовывать собственно зону жизни пояса «Razvitie». Надо, чтобы вписанные в природную среду современные поселения стали притягательным центром для молодёжи со всего мира. Если итальянцы и испанцы, у которых сейчас безработица, и которые не могут построить собственный дом и завести семью, поедут осваивать природные запасы Сибири, Якутии и Северного Казахстана, то это тем более будут делать русские и казахи. Собственно, речь идёт о новых, специально проектируемых способах освоения больших ландшафтных зон, которые принципиально отличаются от естественного прироста аграрного населения Индии и Китая и исхода этого населения в города. Искусственно создаваемая неоурбанистическая среда выступает как альтернативный фокус и альтернативная форма освоения территорий по отношению к естественной урбанизации Азии.

Транс-Евразийскому поясу нужны красивые и удобные наукоёмкие города, комфортная среда жизни, которая должна населяться профессионалами, готовыми включиться в неё высококвалифицированным, высокооплачиваемым трудом. Вероятно, к 2033 году на территории формирующегося Евразийского Союза в Транс-Евразийской зоне «Razvitie» должно появиться 10 новых городов. Это должны быть совершенно новые поселения, включённые в обслуживание создаваемых индустриальных инфраструктурных мегакомплексов и наукоёмких предприятий.

Можно выделить три больших узла, вокруг которых, предположительно, должен формироваться Транс-Евразийский пояс «Razvitie». Это узел «Новосибирск-Красноярск» через Кемерово, узел «Астана-Алматы» через Караганду и узел «Владивосток-Хабаровск». Возможно, следует закладывать ещё четвёртый узел «Екатеринбург-Тюмень» для связи Европейской части России с Сибирью. Собственно, на этих трёх-четырёх узлах и должны быть созданы новые молодёжные города. А основу транспортного коридора будут составлять сверхскоростные пассажирские и грузовые поезда на магнитном подвесе.

– То есть уже сами инфраструктуры должны создаваться с использованием разработок нового технологического уклада?

Основная идея формирования Транс-Евразийского пояса «Razvitie» состоит в разработке проектов и физическом создании инфраструктур, которые обладают кратной мощностью по отношению к существующим, прежде всего, транспортным и энергетическим инфраструктурам. Нас интересуют сверхскоростные поезда, которые движутся в два раза быстрее обычных скоростных поездов (т.е. со скоростью 500-700 км в час). Нас интересуют энергетические системы, которые, с одной стороны, уменьшают выбросы СО2 и вредные воздействия на природу, а с другой – формируют энергетические потоки большей плотности на единицу территории, поскольку для нового витка индустриализации речь должна идти не только об энергосбережении, но и об увеличении энерговооружённости промышленных систем и территорий. Как известно, и это показано в работах профессора Танненбаума, возможность покупки под ключ целого ряда немецких технологий и заводов зависит от наличия определённого уровня энерговооружённости. Производства нефтехимии, газохимии и углехимии, лазеростроения, станкостроения, биотехнологий, двигателестроения определяются уровнем потребления электроэнергии на одного жителя страны. Не случайно, что лидером по потреблению электроэнергии на одного жителя является индустриально-технологический гигант – Япония.

Одним из принципиальных направлений развития энергетики является создание энергомостов, обеспечивающих освоение гидропотенциала рек и транспортировки электроэнергии в случае её избытка в Европу на основе технологий сверхпроводимости. При этом создаваемые энергомосты, обеспечивающие связность всего Евразийского континента, должны быть ещё и энергошинами. Это задаёт совсем другое направление в развитии Smart Grid. Если в США основная задача при разработке умной энергосети – обеспечить самодостаточность и самосбалансированность конкретных энергорегионов с минимальными и четко предсказуемыми перетоками между энергорегионами-энергосетями, то у нас это должна быть энергошина – общая линия питания по всей территории Евразийского союза, на которой «висят» энергорегионы, способные как потреблять, так и давать электричество, и другие энергообъекты, которые можно почти что «втыкать в розетку», т.е. моментально подключать к энергопотоку высокой плотности. Шина, естественно, должна обладать интерфейсами в Европу, Китай, Корею, Японию – то есть являться и энергомостом, позволяющим «сбрасывать» электроэнергию зарубежным потребителям. Для формирования подобных электрошин-электромостов, конечно, нужны технологии следующего техно-промышленного уклада – например, кабель, обеспечивающий сверхпроводимость. А производство такого кабеля предполагает создание десятков наукоёмких производств.

– Но всё это потребует громадных вложений…

Проектный замысел определяет инвестиционные притязания. Могут быть предложены проектные инициативы на десятки-сотни миллиардов евро, но если говорить о Транс-Евразийском поясе «Razvitie» как о поселенческо-индустриальной полосе шириной 200-300 км вокруг транспортных коридоров вдоль всей Евразии, – то и триллионы, десятки триллионов евро. Уровень проектного замысла определяет тип привлекаемого капитала и условия инвестиций. Для разработки и реализации подобных сверхглобальных проектов необходимо создание международных финансовых пулов и, следовательно, определение условий страхования политических рисков и правовых форм использования инфраструктур для возврата инвестиций (концессии, доступ к новым технологическим решениям, экстернальные социальные эффекты – повышение занятости в Европейской экономике, преодоление экологических угроз и прочее).

Условием крупных долгосрочных инвестиционных вложений (несколько триллионов евро) со стороны зарубежных инвесторов (Европа, Китай) в формирование и создание подобной программы является единая система управления всем циклом жизни интегрированной инфраструктуры – от разработки проектного замысла до утилизации устаревших единиц инфраструктуры, а также управление требованиями к разрабатываемым новым типам инфраструктуры. Формирование единой системы управления комплексной инфраструктурой является альтернативой планам приватизации госкорпораций.

При разработке финансовых инструментов нового типа мы опираемся на разработки Клуба долгосрочных инвесторов и тесно сотрудничаем с представителями этого клуба. Основу Клуба долгосрочных инвестиций образуют четыре крупнейших европейский банка: итальянский банк «Cassa Depositi e Prestiti» (председатель – Франко Бассанини), французский банк «Caisse des Dépôts et Consignations», легендарный немецкий банк, финансировавший «немецкое чудо» – «Kreditanstalt für Wiederaufbau», Европейский инвестиционный банк.

Опубликовано в рамках продвижения проектов развития: №9 Диктатура развития, №165 Общество развития, №168 Коалиция развития, №169 Корпорация развития Центральной Азии, №170 Сеть кластеров промышленного развития, №57 Восточный коридор развития, №96 Право на развитие, №98 Идеология развития, №43 Трансевразийские магистрали — русский транзит, №104 Транссиб 2.0.