Юрий Крупнов рекомендует

com/roslenkostroma.

Подробнее

От первого лица

Примите участие в проекте
Создайте свой проект
Версия для печати

Диктатура детства

16.06.2011 | Автор: Дмитрий Данилов

26 мая в московском центре Движения развития прошло заседание проектной сессии по теме «Как сделать детство каждого ребенка перспективным», в ходе которой ее участники постарались выработать проектную методологию по важнейшим направлениям детской политики в России. В заседании сессии приняли участие директор Института демографии, миграции и регионального развития Б.В. Крупнов, директор портала Проектное государство Д.С. Пурыжинский, сопредседатель общественного движения «Народный собор» В.Е. Хомяков, заместитель председателя Наблюдательного совета ИДМРР С.Э. Мелентьев, руководитель медиа-группы портала Проектное государство Д.В. Данилов и другие эксперты.

Пожалуй, ни одна тема в современной России не отчуждена так сильно от государства и общества, как тема детства. Хуже всего то, что даже то недостаточное внимание, которое государство сегодня уделяет теме детства, несмотря на максимальное идеологическое отречение от всего советского, осуществляет свою политику в этой сфере по типичной позднесоветской модели обеспечения детской политики как одной из форм советского собеса. Ни о каком качественно ином развитии, ни о каких перспективных прорывах в области детской политики со стороны госструктур говорить за эти 20 лет не приходится. Детство с точки зрения выработки воспитательных, образовательных, идеологических моделей попросту не существует для государства – оно отдано целиком и полностью на откуп родителям и самим детям. Разумеется, ни о каком целенаправленном развитии детства говорить нельзя: государство появляется в качестве регулятора и выразителя собственной политики лишь тогда, когда ребенок уже глубоко несчастен, да и то, лишь в те моменты, когда есть непосредственная угроза его жизни и безопасности.

Напротив, в нише оформления базовых и наиболее перспективных направлений детской политики, где государство должно присутствовать априори, происходит нечто непонятное и прямо противоположное. Государство там отсутствует почти полностью, а его место занимают сомнительные структуры, которые продвигают с помощью механизмов лоббистского воздействия на государственные и общественные организации откровенно деструктивные проекты (например, форсайт-проект «Детство-2030»), прямо противоположные тому восприятию семьи и детства, которое значится в федеральных законах.

Детство как проект: рождение

Прежде чем понять, почему это происходит, нам необходимо понять, что произошло с феноменом детства с момента начала кризиса традиционного общества.

В традиционных обществах детства, как выделенной от остальной человеческой жизни социокультурной категории, попросту не существовало. Мир традиции одинаково определял ритмы жизни как взрослых, так и детей. Проблемы социализации детей, вхождения их во взрослую жизнь так же не существовало: эти миры переплетались очень тесно с самого рождения ребенка. Зачастую дети с самых ранних лет привлекались к работе на полях или по хозяйству, и они начинали познавать взрослый мир непосредственно. Поскольку вся их жизнь протекала в мире общины или в большой семье, то грани, определяющие культурные и социальные табу между детьми и взрослыми были часто очень условны.

Детство как отдельный феномен человеческой жизни начинает постепенно осознаваться западным человечеством уже в эпоху позднего Средневековья XIV-XV вв, но только в эпоху Нового времени это восприятие становится качественно иным, чем мир детства, задаваемого привычным циклом жизни традиционных обществ. Все большее распространение получают школы, большие общинные семьи уступают свое место традиционной в нашем понимании семье, которая нуждается в собственном пространстве. Бытовой мир и уклад взрослых в такой семье все больше огораживаетсяот детей, в нем также появляются специфично выделенные «детские места». Детский мир все больше начинает осознаваться культурой Нового времени и последующей эпохой Просвещения как особый мир, подготовляющий ребенка ко взрослой жизни, которую он должен повторить вслед за взрослыми. Достаточно вспомнить гравюры и картины XVIII-XIX веков, когда дети предстают перед нами «мини-взрослыми»: малыши одеты в миниатюрные варианты взрослых камзолов, мундиров и дамских платьев.

Однако подлинный расцвет детства как особой социокультурной категории происходит во всем мире только в эпоху развитого индустриализма в XX веке. Он совпал с масштабными социальными потрясениями: борьбой за политическое и гражданское равноправие, массовым рабочим движением во всем мире, революциями, и кризисом культурных штампов монархий «старого мира». В этом контексте детство максимально «освобождалось» и обосабливалось от «старого» и «косного» мира взрослых прошлых эпох, который мыслился теперь как эксплуататор детей и главное препятствие для детского развития, счастья, мира и прогресса. Однако здесь есть важная оговорка. «Освобождение» детского мира происходило от старой классовой структуры додемократических обществ и от регулятивного «бремени» дикого капитализма, но не от семьи, государства и традиционных ценностей.

Общества развитого индустриализма (особенно в странах с социалистической доминантой, как в СССР и Германии) с начала 20-30-х годов XX века создали, по сути, первые проекты перспективного детства. Они впервые порвали с раннекапиталистической системой восприятия детства как некоего экзамена по профпригодности на жизнь в классово-сословных сотах монолитной социальной машины, правила в которой не меняются десятилетиями или даже веками. Впервые в истории развитие ребенка на всех уровнях бытия стало восприниматься как проект будущего всей страны.

Отсюда – тот узнаваемый «культ детства», который стал «визитной карточкой» обществ позднего Модерна, особенно в государствах с заметным тоталитарным оттенком – сталинского СССР и нацистской Германии, фашисткой Италии (не зря первые в мире детские сады возникли одновременно в России и в Германии в 1837 году усилиями А. Н. Демидова и Ф.В.А. Фребеля). Массовое распространение детских садов и школ как обязательных и повсеместных элементов государственной системы даже в самых дальних уголках страны, детские клубы, кружки и библиотеки, детские спортивные лагеря, общенациональные детские организации, бурный рост индустрии детских товаров, беспрецедентное развитие детской литературы и кино, политика постоянного демографического прорыва и комплексная подготовка большинства детей к универсальному образованию – все это являлось признаками поистине нового понимания детства как уникального полигона для тогдашнего общества развития. Примечательно, что в таких обществах детство мыслилось не просто «улучшенный прежний мир», а именно как мета-класс идеальной нации, прообраз уже реализуемого проекта будущего, зримо присутствующего сейчас, в настоящем. Кроме этого, ребенок виделся не как придаток к существующим социальным стратам, а как проект по формированию будущего гражданина, что очень важно с точки зрения выстраивания верных воспитательных образцов.

Но самое интересное заключается в том, что детское самосознание в обществах развитого Модерна целенаправленно стимулировалась сильнейшим влиянием идеократических образцов, свойственных не Модерну с его прогрессом, культом знаний и образования, а архетипам традиционного общества. И даже более того – детский мир в том же СССР был не просто перенасыщен героическими архетипами традиционного общества, он в чем-то был даже более традиционен, чем его аналоги из предшествующих эпох. Благодаря именно реанимации этих традиционных архетипов мы до сих пор воспринимаем советское детство как наиболее высокий идеал действительно существовавшего и успешно осуществлявшегося проекта перспективного детства.

Постиндустриальное детство как смерть проекта

Однако с концом эпохи индустриального Модерна эти высокие образцы проекта перспективного детства также закончились – причем не только в России, но и во всем мире. Нам в чем-то даже повезло, потому что несмотря на тотальную разруху, произошедшую путем «демократических реформ» и катастрофического слома всей прежней системы детской политики, индустриальный Модерн задержался в СССР дольше, чем где-либо в мире – почти до начала перестройки. Это значит, что пусть и видоизмененные, но идеалы советского перспективного детства все же дожили до наших дней. Сложно представить, что бы было с нашим обществом и коллективным сознанием, если бы кризис традиционных ценностей под флером «социализма с человеческим лицом» в СССР приобрел постиндустриальные черты.

На капиталистическом Западе все обстояло гораздо плачевней. Хотя и там было свойственно «освобождение детей», за исключением отдельных стран, «культ детства» там никогда не принимал собственно проектные черты, был сугубо формальным, по большей части вписанным в прежние институты. Поэтому с распространением в 60-е годы волны новых стандартов массового потребления, началом краха кейнсианской экономической модели, ориентированной на госрегулирование рыночных институтов, и повсеместным распространением неолиберальной идеологии, отрицающей традиционные ценности, даже те немногие признаки «высокого детства» на Западе (скаутское движение, организации юных христиан и т.д.) выродились в чистую имитацию первоначального смысла. Что же можно было ожидать от прихода постиндустриальной эпохи с ее сломом прежних социальных классов (даже пресловутого «среднего класса»), нивелирующей все традиционные идентичности глобализацией и крахом самих государств, проигрывающим в борьбе за власть и влияние на общество глобальным финансово-промышленным институтам?

В нашем мире монетизация касается не только товарно-денежных отношений, но и самого сознания, и человек разделяется уже не только с привычной социальной ячейкой, но и в себе самом. Перегруженность информационными потоками, почти насильственная десоциализация, унификация культурных потребностей, выхолащивание самой жизни современного человека, время на саморазвитие которого и на семью почти полностью вытесняет работа, рождает феномен «оторванного детства». Ребенка сегодня намного больше, чем семья и книги, воспитывают внешние источники: компьютерные игры, Интернет, «продвинутые» сверстники - своеобразная детская медиа-среда. В постиндустриальную эпоху детство, как никакая другая социокультурная категория, подвергается разрушительным соблазнам выделиться в полностью самостоятельную культурную среду, более независимую от таких традиционных социальных центров, как семья, школа, не говоря уже о государстве.

Можно сказать, что корни эрозии института детства во многом в России и на Западе общие. Разница лишь в том, что на Западе проблемы начались раньше, прошли качественно иной путь и подтачивали традиционные ценности более плавно, как бы сроднившись с ними, но на самом деле – не с ними, а с буржуазной западной культурой, выдаваемой за традиционные ценности. В России же имел место катастрофический взрыв прежней социальной реальности, не создавший даже переходных гибридных моделей.

Но сам факт, что наше сознание привычно тяготеет к традиционным архетипам советского детства, которое активно сопротивляется попыткам его уничтожить, не должен успокаивать. За 20 лет постсоветской истории властями РФ не создано ни одной по-настоящему перспективной программы развития детства. И даже хуже того – даже те осторожные шаги, которые действительно наблюдаются в последнее время (например, по развитию детского спорта в стране) благополучно гасятся стократным наступлением на детство политикой «бархатного геноцида». Закрываются малокомплектные школы, ликвидируются детсады, ухудшается детское здравоохранение в регионах, а федеральном проводятся дикие образовательные эксперименты вроде практики ЕГЭ, несмотря на массовые протесты учительского и преподавательского сообщества. Как справедливо заметил директор Института демографии, миграции и регионального развития Борис Крупнов, несмотря на имеющиеся перспективные разработки в области развития детских программ, категория детства до сих пор не интересует государство.

К сожалению, в РФ до сих пор считается, что государственная политика в области детства есть «социальная защита детства», вследствие чего свою сегодняшнюю роль государство видит лишь как материальную и социальную поддержку социально незащищенных детей. При этом оно забывает о том, что несчастное детство, детство без перспектив развития распространяется почти на всех детей России, а не только на неблагополучные категории. По мнению Крупнова, государству нужно уходить от формального подхода в области социальной защиты, когда в функционале чиновника прописан лишь принцип обеспечения материального благополучия социально незащищенных категорий детей. В стране должен реализоваться механизм совместной ответственности государства и семьи за развитие ребенка по схеме социально-культурного патроната над каждым ребенком.

Пока что проводить относительно эффективную детскую политику в условиях «отсутствия государства» до сих пор могут лишь те регионы, которым позволяют местные бюджеты, а не целевая политика федерального центра. Правда, в условиях, когда политика центра формируется, мягко говоря, неадекватными людьми и структурами, статус-кво неизмеримо лучше. Сложно даже представить, что произойдет, если без слома нынешней государственной политики в области защиты детства на нынешнюю ситуацию будет наложено формально жесткое детское законодательство.

Что в этом случае может произойти, рассказал сопредседатель общественного движения «Народный собор» Владимир Хомяков. Он напомнил о планах реализации в России абсолютно деструктивного форсайт-проекта «Детство-2030», кураторы которого напрямую используют как госструктуры для своего продвижения, так и лакуны целевой государственной политики в области детства, которые пытаются заместить собой. Так, например, авторы этого проекта пытаются законодательно прописать следующие «нормы» детской политики: отказ от детско-родительской любви как «заблуждения и атавизма», отказ от дискурса «дети растут в семье», отказ от поддержки престарелых родителей (так как они не повышают «конкурентоспособность» России), отказ от стереотипа «дети должны разделять ценности своих родителей», введение обязательного лицензирования и экзаменов на право воспитания детей, передача детей «неуспешных» родителей в «компетентные воспитательные сообщества», поскольку «семейная структура резко тормозит их развитие», управление способностями и «характеристиками детей» посредством их программирования, упразднение образовательной системы с предоставлением «альтернативных путей вступления во взрослую жизнь», упразднение традиционной семьи с заменой многообразием форм семейной жизни.

Тот факт, что предложения форсайт-проекта «Детство-2030», мягко говоря, противоречит законодательству РФ, в частности – Семейному кодексу, их авторов не смущает. Здесь все просто: в условиях отсутствия четкой государственной политики, четко обозначенных концепций и доктрин по перспективному детству, авторы форсайт-проекта «Детство-2030» уже ставят свои «горизонты развития» на будущее, видение которого у государства отсутствует напрочь. В этих условиях в России постепенно начинает действовать «смежный» с «Детство-2030» проект ювенальной юстиции, когда в поликлиниках и в детских садах уже распространяются сомнительные брошюры с номерами телефонов, по которым предлагается каждому гражданину сообщить, если у него есть подозрения в том, что ребенок в той или иной семье воспитывается «неправильно».

Возникает вопрос: на который нужно дать ответ – кого государство хочет воспитать в этих условиях? Граждан или «человеческий капитал»? По мнению Хомякова, «Детство 2030» - это проект по выращиванию именно товара, человеческого капитала, для которого морально-нравственные ценности не нужны. А нужно совсем другое: культ успеха и психология хорошего наемника, формирование сознания аполитичного толерантного космополита с узкоспециализированным, а не универсальным образованием (универсальное образование в этой системе – только для подлинных управленцев). Таким человеком всегда легко управлять, так как его микрокосм очень примитивен и сужен всего до нескольких функций и инстинктов. Для такого человека понятие Родины, семьи, народа, общества – абстрактные понятия, он никогда не будет защищать ничего, кроме своих корпоративных интересов, целиком и полностью зависимых от новых «хозяев мира».

Перспективное детство в России: попытки осмысления

Что же мы можем противопоставить этим тенденциям? Как сформировать проект перспективного детства в условиях, когда из детей сегодня растут не полноценные граждане, а очередные «потерянные поколения»? Ведь современная неопределенность политики по отношению к детям объясняется тем, что государство не мыслит поколениями, а мыслит, в лучшем случае, всего лишь годами, имитируя проектное мышление. В отличие от нее советская модель воспитания, кстати, четко понимала, что во-первых, ребенок должен попасть в определенную среду (октябрята, пионерия, комсомол), где коллектив так или иначе формировал социальные представления ребенка.

Но как сегодня воспитать юного гражданина, когда государство само никак не определяет собственную идеологию, собственные приоритеты долгосрочного развития, выстроенные по базовым национальным интересам, а не по пиару и краткосрочной конъюнктуре? В этих условиях чистое повторение советского опыта не представляется возможным: высокие идеалы положительного социального поведения, примеры героизма, благородства и самопожертвования не только не поддерживаются государством, но напротив – активно им разрушаются. Молодой человек очень быстро начинает осознавать, что реальность устроена по прямо противоположным схемам: и чтобы добиться сколько-нибудь заметного успеха в современном российском обществе, нужно поступать ровно противоположным образом, чем велят старые советские книжки. Сегодня ребенка возможно относительно полноценно воспитывать только «кустарным путем» - в семье или в узкой субкультурной среде (церковной общине, военно-патриотическом кружке), изолированной от негативного влияния государственных моделей воспитания, лишь ломающих прежние ценности.

Владимир Хомяков вообще полагает, что для противодействия деструктивным явлениям, поддерживаемых на государственном уровне, следует создавать «параллельную социальную реальность», в которой большую роль должен играть именно формат сообществ и субкультур, оказывающих сильнейшее влияние на формирование личности будущих поколений. Разумеется, это так, но не следует забывать, что никакая субкультура не сможет заменить собственно культуру. Уход же в параллельную социальную реальность чреват еще и тем, что люди со временем теряют социальное восприятие реальности обычной, начиная воспринимать первую, как настоящую. А вот Олег Цымбал считает, что начинать все-таки нужно со школ, так как без выстраивания проектных школ. Говорить о проектном детстве нельзя. По мнению заведующего лабораторией ИДМРР Олега Цымбала, здесь очень важен принцип экспериментальной модельной площадки, формирующейся в образовательной системе, которая впоследствии могла бы распространиться на всю систему. Пока же продвижение проекта перспективного детства можно осуществлять методом «партизанского проникновения» в подходящие площадки. Но опять же – в этом случае речь идет об успехе лишь одного элемента детства, пусть и стратегического. Но сам по себе этот элемент не может подменить всю систему. Здесь необходим более комплексный подход.

Сейчас назрела насущная необходимость создания рабочей группы по формированию прорывной, комплексной Доктрины детства. Но говоря о проекте перспективного детства, необходимо помнить, что о доктринах говорить бесполезно, пока в государстве сохраняется порочная практика «подгонки» концепций под федеральные законы, а не наоборот. Пока категория детства будет существовать для государства в нынешнем формально-бюрократическом виде, о нормальном развитии детства говорить нельзя. Государству следует взять на вооружение перспективные разработки с досоветских, советских и с постсоветских времен, имеющиеся в распоряжении Движения развития. Иначе негативные тенденции, когда будущие поколения сегодня никому не нужны даже с точки зрения «человеческого капитала», будут полностью доминировать.

 
 

Поместить ссылку в:

Опубликовать в своем блоге Livejournal Поделиться в Facebook Опубликовать в Twitter Добавить закладку в Google Добавить в Google Buzz Добавить закладку в Yahoo Поделиться ВКонтакте Поделиться в Моем Мире Добавить закладку в Yandex Поделиться в Одноклассники

 

Список проектов

Полный список

 

© «Проектное государство», 2011

Информация о проекте

Контактная информация:

E-mail: proektnoegosudarstvo@gmail.com

Сделано в OxMedia, 2011