Разворот в Центральной Азии. Часть 2

14.05.2013 | Автор: Юрий Царик, политический аналитик, руководитель Белорусской группы развития

Продолжение. Начало здесь.

Рассмотрение новых инициатив Российской Федерации в Центральной Азии – союза региональных держав в интересах развития и нейтралитета Афганистана и Корпорации сотрудничества со странами Центральной Азии – заставляет по-новому посмотреть на борьбу интересов основных геополитических игроков в Северной и Центральной Евразии.

США, начиная с середины 1990-х годов предлагавшие России роль региональной державы, заинтересованы в формировании и существовании в регионе слабого Евразийского экономического союза по аналогу Европейского экономического сообщества, но с поправкой на слабость сырьевых экономик стран, в него входящих. Такая позиция Вашингтона обусловлена и ограничена двумя рамочными требованиями. С одной стороны, постсоветское пространство должно сохранять достаточный уровень консолидированности, чтобы противостоять политико-экономическому давлению Китая. С другой стороны, постсоветское пространство должно быть в достаточной степени разобщено и ослаблено, чтобы безоговорочно поддерживать военно-стратегические «инициативы» США. Прежде всего, имеется в виду размещение сети баз и логистических пунктов в странах региона под брендом Северной распределительной сети и последующее возможное превращение части этих пунктов в формы более фундаментального военного присутствия США и НАТО.

Интересы России в этих условиях являются недостаточно артикулированными, а сам российский политический класс не демонстрирует единства в понимании и отстаивании этих интересов. Тем не менее, ориентируясь на заявления и действия В.Путина, а также реакцию официальных СМИ на различные информационные поводы, можно сделать вывод, что интересы эти состоят в следующем.

Прежде всего, избежать повторения «кипрского сценария» в сфере финансов на этот раз в сфере геополитики. «Кипрский сценарий» в данном случае следует понимать, как обман иллюзий российского политического класса по поводу его интегрированности в евро-атлантическое сообщество: интегрируясь в западные институты, этот класс вдруг обнаружил, что интеграции подлежат только его финансовые средства, но не он сам. Аналогичным образом может закончиться излишняя сговорчивость российской стороны в военно-политических вопросах. В частности, однажды окажется, что в западные институты безопасности интегрирована военно-логистическая инфраструктура США-НАТО в Северной и Центральной Евразии, но никак не Российская Федерация с ее территориальной целостностью и демократически избранным президентом и парламентом. Избежать такого геополитического «слива» – главная цель В.Путина и его окружения.

Но каким образом возможно не проиграть эту шахматную партию? Вот здесь, как говорится, мнения разнятся.

Самым логичным и здравым ответом на данный вопрос является доктрина строительства сильного Евразийского союза при одновременном проведении новой индустриализации. Собственная армия, собственный военно-промышленный комплекс, опирающийся на локализованные собственные критические технологии и производства, а также собственный внутренний рынок, позволяющий содержать и развивать армию и ВПК мирового уровня – вот самая простая формула Евразийского союза.

Однако же в руководстве России сильны позиции и тех, кто считают, что «воевать с НАТО невозможно» и что, следовательно, стратегией строительства Евразийского союза может быть только доктрина «либеральной империи» – скупка активов и смена политических режимов, – которая, разумеется, может реализовываться только при опоре на договоренности с США и их союзниками.

При этом «благодаря» усилиям либерального лагеря, российское руководство до сих пор загонялось в идиотскую и совершенно ложную альтернативу: или полностью доверять договоренностям с США-НАТО и на основе выданного ими мандата прихватывать активы стран СНГ («региональная держава» по Бжезинскому), или же проводить милитаризацию и чуть ли не объявлять войну Вашингтону, отстаивая свою сферу интересов («ностальгия по имперскому прошлому» по словам того же Бжезинского).

Однако новая афганская стратегия России и создание Корпорации сотрудничества со странами Центральной Азии знаменует резкий поворот от этой гиблой псевдоальтернативы к политике, адекватной мировым реалиям и характеру стоящих перед Москвой задач. Правда о современной геополитической ситуации, которую помогает понять анализ недавних событий в афганской политике России, состоит в том, что не существует альтернативы «капитуляция перед США или война с США». У России и российского руководства нет ни юридических, ни политических, ни даже моральных обязательств сдавать свои интересы развития Вашингтону либо же вместо их последовательной защиты лезть с Вашингтоном в драку.

Кстати, нет таких обязательств и в сфере промышленного и экономического развития. Никто не требует от России гробить свою промышленность, особенно машиностроение, и внутренний рынок. Западные корпорации борются за рынки и могут в этой борьбе терпеть поражение, в том числе, от российского государства или российских частных или государственных корпораций.

По сути, реальных препятствий на пути к политике, основанной на последовательной защите интересов суверенного развития России, всего три. Это инерция сознания чиновничьего корпуса, продолжающего играть в «холодную войну». Это коррупционные интересы отдельных представителей чиновничьего корпуса, которые им выгодно прикрывать разговорами о «холодной войне». И это некомпетентность существующего в России политического и управленческого класса в вопросах промышленного развития и его неспособность осуществить третичную индустриализацию России.

Уход от ложной альтернативы «воевать с США или сдаваться им» сделает картину мира сложнее и потребует от российского руководства более изощренных решений и большей последовательности в их реализации. И это значит, что в российскую политику должны придти новые люди, профессионально адекватные сложности современной геополитической ситуации.

Продолжение следует…

Опубликовано в рамках продвижения проектов развития: №2 Новая большая страна; №12 Новый Средний Восток; №94 Соразвитие; № 169 Корпорация развития Центральной Азии.